Знаешь, зимой сорок первого года
(об этом пишут в журналах для нашего развлечения)
Люди еще не умирали от голода,
Но уже было не до варений с печеньями,
Профессора из столовых в платках уносили масло,
И было ясно, что еще долго не будет ясно.
Знаешь, бывают такие дороги, с которых нельзя свернуть,
И уж тем паче, нельзя повернуть назад,
Остановиться, решить, что неверен путь,
Просто подумать толком - и то нельзя.
Надо бежать, пока еще видишь свет.
Зная что нет даже слова такого - "нет".
Знаешь, нам есть о чем говорить, пока состав набирает ход,
Мы же в одном вагоне, и все мосты позади уже сожжены врагами,
И все равно, что впереди - голодовки, блокады, северный фронт,
Нас же нельзя напугать такими делами.
Это военная тайна, которой у нас не отнять,
Мы будем биться, мы будем ждать, мы будем побеждать.
(об этом пишут в журналах для нашего развлечения)
Люди еще не умирали от голода,
Но уже было не до варений с печеньями,
Профессора из столовых в платках уносили масло,
И было ясно, что еще долго не будет ясно.
Знаешь, бывают такие дороги, с которых нельзя свернуть,
И уж тем паче, нельзя повернуть назад,
Остановиться, решить, что неверен путь,
Просто подумать толком - и то нельзя.
Надо бежать, пока еще видишь свет.
Зная что нет даже слова такого - "нет".
Знаешь, нам есть о чем говорить, пока состав набирает ход,
Мы же в одном вагоне, и все мосты позади уже сожжены врагами,
И все равно, что впереди - голодовки, блокады, северный фронт,
Нас же нельзя напугать такими делами.
Это военная тайна, которой у нас не отнять,
Мы будем биться, мы будем ждать, мы будем побеждать.